Симулякры, не симулякры, но людоеды точно

«Диссидент, участник и создатель многих политических клубов времени Перестройки Вячеслав Игрунов вспоминал, с каким «идеологическим стержнем» младореформаторы приступали к строительству «новой России» в 1990-е годы:

«Большая группа молодых реформаторов в 1989 году поехала в Чили перенимать опыт Пиночета, там были Найшуль, Чубайс, Львин, Васильев, Болдырев и многие другие. Вернулись все в полном восторге. Осенью 1989 года у нас были очень тяжёлые споры на эту тему. Они же размышляли после поездки так: сделать нищим население, чтобы обесценить рабочую силу, а наши не очень хорошие товары получили бы конкурентоспособность за счёт дешевизны. Сконцентрировать ресурсы в руках немногих, чтобы эти немногие могли конкурировать на международном рынке.

Я им говорил: эти методы приведут к забастовкам и развалу страны. Они ответили, что понимают это, потому главная задача — сначала уничтожить профсоюзы. Я возразил, что с профсоюзами можно договариваться, а без них будут радикалы и «дикие» акции протеста. Их ответ на мою реплику ошеломил: «А что, у нас пулемётов нет?»

Люди из гайдаровской команды вообще говорили о разрушении государства: «Чем больше мы разрушим, тем тяжелее будет восстанавливать прежнее». Когда я это услышал, понял, что нам не по пути. Их представление о сильной власти — это представление не о государстве, а о диктаторе, который ломает народ через колено и проводит реформы. Фраза «ломать через колено» в этой среде появилась довольно рано».

Поехали у креолов учиться, как индейцам реформы проводить. Одна ЦРУшная компашка по обмену опытом к другой.

Белые индейцы

Индейцы могут возмущаться сколько угодно, их проблемы шерифа не волнуют. Когда до индейцев это дойдёт, что они индейцы, которых все имеют, кому не лень, а не «народ-богоносец», «можем повторить» и всё такое прочее, тогда, может быть, что-нибудь и начнёт меняться, а до тех пор всё будет оставаться по-старому, а они по факту индейцами, умеющими только кряхтеть да приспосабливаться. И это нормальная колониальная практика, а никакой не абсурд (то, как с ними обращаются, с древнейших времён и по сию пору).

Печалемор-2

Почему умирают русские

Николас Эберстадт – экономист и демограф, автор в общей сложности семнадцати книг. В течение последних тридцати пяти лет он пытается найти ответ на вопрос, почему жители Российской Федерации умирают в таких количествах и с такой скоростью, с которой не умирало население ни одной страны в мирное время. С каждым поколением продолжительность жизни россиян сокращается, хотя ей положено расти.

Печалемор

Население России сокращается из-за хронической депрессии

Американский демограф Николас Эберстадт, изучив различные гипотезы о причинах стремительного сокращения населения России, пришел к не самому очевидному выводу. Каждый год страна недосчитывается населения одного небольшого города в 83-65 тысяч человек. И происходит это не из-за алкоголя, ДТП или экологии, а по причине хронической депрессии. Жители РФ делят одну строчку с зимбабвийцами на самом дне мирового рейтинга счастливых людей.

«Бросается в глаза именно то, насколько прочны пессимистические настроения в российском обществе, несмотря на рост благосостояния. Возможно, это связано с усугубляющимся неравенством, то есть с тем, что огромное количество людей оказались непричастны к новому богатству. Но это не очень правильное объяснение. В Америке, например, тоже сильнейшее и усугубляющееся экономическое расслоение общества, но это, похоже, не сильно влияет на настроения».

Прочие популярные версии о причинах демографического кризиса в стране ученый отверг, сославшись на статистические данные. Наиболее расхожая версия – о том, что «русских убивают водка и табак», не выдерживает сравнения с объемами потребления алкоголя в гораздо менее населенных странах. Не в пользу этой гипотезы говорят и данные о том, что в той же Великобритании потребление алкоголя на душу населения в Англии стабильно больше, чем в России. А Греция дает нашей стране фору по числу курящих. Тем не менее смертность там низкая.

По данным Росстата, в 2010 году смертность превысила рождаемость на 82,4 тысячи человек, а в 2009 году на 65 тысяч человек. В целом с 1992 года страна потеряла почти семь миллионов человек: 1 734 000 женщин и 4 889 000 мужчин. Американский ученый удивляется, что эта проблема не находит адекватного отклика в российском обществе.

Одним словом, печалемор.

А нам всё равно

Вазген Авагян. Машина геноцида русских: взгляд технолога

Как сломать машину геноцида русских? Мой ответ таков: сперва нужно её понять, разобраться с её механизмом. Нужно осознать, что именно в современной жизни убивает русских (а также «лиц, приравненных к русским» — сербов, белорусов, армян и др.) как народ, и как людей, в современной жизни, и только тогда появится возможность исключить это из государственной практики.

В Армении изучение геноцидов поставлено на довольно широкую ногу, и относительно русского геноцида я советовался с очень многими компетентными специалистами. Вначале разноголосица их мнений удивила меня. Никто не отрицал самого факта проведения против русских «белого геноцида», однако природу, машину, технологию геноцида описывали совершенно по-разному.

Затем я понял, что мы имеем дело со сложной машиной, сочетающей в себе все возможные формы геноцида. На русских обрушился не отдельный вид или тип геноцида, а целая совокупность геноцидов, сплетенных в единую сеть.

Общий геноцид русских отнюдь не исчерпывается крайними проявлениями физического геноцида. Мы можем выделить технологии физиологического и психического геноцида, которые активно используются там, где, извините за грустный каламбур, нет физической возможности запустить физический геноцид.

Факты умерщвления части русских ельцинским голодомором и предельной нищетой следует считать переходными от физического к физиологическому геноциду. С одной стороны, смерть от физического истощения организма — это убийство, с другой — особое убийство, использующее в качестве оружия физиологию.

Физиологический геноцид не включает в себя в чистом виде голодомор. Он тоньше, с одной стороны — «гуманнее», с другой — опаснее и коварнее физического геноцида. Физиологический геноцид, применяемый и сегодня против основной массы русских и приравненных к ним категорий граждан — это удовлетворение первой необходимости, сочетающееся с накоплением недостаточности предметов долгосрочной необходимости. Это по-научному. По-людски это звучит так: сдохнуть не дают, и жить не дают. Да, это не голодомор в ельцинском смысле слова, но это «печалемор», постепенное угасание жизненных сил русского человека в условиях крайней физиологической ужатости, искалеченного привычной и безысходной нищетой быта.

«Печалемор» — долгое и мучительное угасание у миски похлебки, которая — допускаю — может быть, даже и полна до краев.

Человек в крайней, предельной печали умирает не от голода, а от пусть даже сытой, но безнадежности, неверия в то, что будет какой-то выход к лучшему. Двадцать лет без права верить в лучшее будущее — слишком долгий срок, чтобы не скатиться к «печалемору»…

Физиологическое давление, многолетнее ущемление нормальных, простых человеческих потребностей перерастает в машине геноцида русских в склонение и даже принуждение к самоубийству, а также препятствует нормальному размножению, репродукции нации.

Русская демография

Анатолий Антонов: Мы стремительно теряем страну
Беседа с известным российским демографом и социологом

В России продолжается депопуляция, с каждым годом нас становится все меньше. Как выстроить грамотную демографическую политику, повысить престиж семьи, вернуть ей утраченные жизненно важные функции с тем, чтобы сохранить страну, отстоять будущность самобытной российской цивилизации? Где найти средства для сохранения и умножения народа? На эти и другие вопросы размышляет заведующий кафедрой социологии семьи и демографии социологического факультета МГУ, доктор философских наук А.И. Антонов. >>>

Города не могут пополнять себя сами (естественно низкая рождаемость в городских семьях), их может подпитывать только деревня. Но деревня наша пьёт поголовно и не может подпитывать русский город. Надо поднимать гopoдcкую промышленность и оздоровлять деревню, иначе Россия превратится в Синайскую пустыню, о чём и мечтают те, кто способствует разрушению её промышленности и спаиванию её народа.

Проблема «вымирания России» — это не только проблема преобладания (значительного) городского насeления над сельским, но и свидетельство того, что русский народ не хочет жить той жизнью, что ему навязали, что любая серьёзная угроза, которая возникнет перед режимом, окажется для него роковой. Народ вымирает, а режим висит на волоске, и никто не знает, как долго это продлится.

«Россия по рождаемости (низкой) — развитая страна, а по смертности (высокой) — развивающаяся» (А. Починок). Иными словами, вымирающая.

А дело в том, что в России высокая степень урбанизации — в отличие от так называемых развивающихся cтpан; большая часть её населения живёт в городах, отсюда и низкая рождаемость — в целом; а высокая смертность — признак крайнего общественного неблагополучия, следствие резко ухудшившихся социальных и вообще жизненных условий в странe. Но это уже политика, и не только социальная…

Русское население в России ежегoднo сокращается, но, чтобы общая численность его значитeльно не снизилась, подyмывaют о соответствующей «иммиграционной политике», сиречь замене русских нерусскими. Старая антирусская политика, которая в своё время привела к увеличению численности нерусского (неславянского) нaсeления Советского Coюзa, его росту опережающими темпами и, как следствие — кaк одно из следствий, — к его, Союза, распаду и которая со временем должна привести — не мытьём, так катаньем — к распаду России, по крайней мере к безусловному отторжению части её исконных — пpиграничных самое малое — земeль, — старая песня, да на новый лад.

Подорвали родовые корни русского народа — деревню, а в городах он не размножается; вот и вымирает постепенно. Не рождаемость «поощрять» надо, не жалкие пособия на ребёнка выплачивать, а русскую деревню возpождaть. >>>

Заветам «дедушки» верны

УМИРАЮЩИЕ ДЕРЕВНИ РУССКОГО СЕВЕРА  (продолжение)

«Нужно спасать русскую деревню, потому что культура держится именно там. Город
сех унифицирует, стирает различия между нациями, корней никто не помнит. Не будет деревни – не будет культуры, не будет нации.
Мы проезжали десятки умирающих деревень, а если б ехали не напрямик, а по дорогам, то увидели бы их больше. На севере Архангельской области сёла уже вполне нормальные. Странно: южнее деревни умирают, а севернее, где климат жестче – живут. Вдоль побережья Ледовитого океана люди занимаются рыболовством, ненцы – оленеводством. Тундра, оказывается, населена неплохо. В селах есть электричество, школы работают, дети бегают, люди любознательные. А когда в Ненецкий округ заехали, поближе к Нарьян-Мару – жизнь вовсю кипит.
Останавливались в Мезени – в селе поморов. Я ночевал у одного старика. Он делился своими бедами, например: поморам рыбачить не разрешают, а ненцам – можно. Хотя для ненцев рыбалка менее важна, они оленеводством занимаются, а поморов испокон веков кормило море. А закон запрещает! Почему? Я понимаю, что жителям городов разрешать рыбалку ни к чему, но ведь нужно думать о тех, кто живёт в сельской местности, на реке, возле моря. Для них рыба – это первый продукт пропитания! Эти перекосы, издержки в законодательстве создают социальную напряженность. Люди живут в одинаковых условиях, а имеют неравные права. Русские обделены. Коренным (читай, малым, малочисленным народам Севера; а русские разве не коренные?) народам в стране уделялось много внимания, средства выделялись, у них уже благополучная жизнь. А о русских когда вспомним? Русский народ нужно поднимать, подтягивать к тому же уровню благосостояния, на котором находятся сейчас коренные народы». >>>

Вот и получается, прямо по Оруэллу, что все равны, но некоторые равнее. До сих пор. Советского Союза и советской власти вроде давно нет (первого уж точно, а по второй есть некоторые сомнения), а ленинская «национальная политика» всё ещё торжествует. Может, потому «дедушку Ленина» и не выносят из Мавзолея? «Заветам Ленина верны»?

Пока не поздно

УМИРАЮЩИЕ ДЕРЕВНИ РУССКОГО СЕВЕРА

В прошлом году, в марте группа любителей экстремального туризма из г.Нижневартовска на снегоходах прошла путь почти от самого г.Санкт-Петербург до Сургута. Организатором похода был Валерий Михайловский – врач, писатель, этнограф, охотник. В Нижневартовском районе он, украинец по национальности, долгое время был защитником интересов коренных народов ХМАО – ханты, манси, ненцев.

Валерий Леонидович Михайловский, пообещавший рассказать об экспедиции, при встрече сразу же поразил своим выводом: «Мы поняли главное – спасать надо русскую нацию. Проехали по селам, где живут разные народы, и нигде такого разорения и запустения, как в чисто русских деревнях, мы больше не видели. Вымирающий народ – это русские!»
Это было неожиданно: ведь отправлялись-то в путь для того, чтобы работать с малыми народами севера, привлекать внимание к их проблемам.

«Мы проехали огромную территорию. Самое тяжелое впечатление – от русских деревень. Такая красивая природа, замечательные леса, дичи полно, и – умирающие деревни. Жутко! Представьте: стоят избушки черные, покосившиеся, придавленные снегом. Видно, что следов вокруг нет, всё брошено. Стекла разбитые. А если стекол нет, значит, окна не отсвечивают, и впечатление, что это пустые глазницы на черепе – слепые дома стоят. Родилась такая ассоциация – слепая страна, все мы – слепые, потому что главной беды не видим. Мы слепые без этих деревень, без их жителей, без отсвечивающих на солнце окон, без тропинок, которые должны бы вести к каждому дому, без лая собак, без дыма над крышами. По нескольку человек живут в деревнях, впечатление, что это трупы ходячие. И не старики еще, люди по 40-50 лет, а выглядят древними, немощными. У них даже выветрилось нормальное человеческое любопытство. Мы заехали в деревню – а они и не спрашивают ни о чём, им ничего неинтересно. Устали люди от самой жизни. Это страшно». >>>

Действительно страшно. Страшно, что при всех вроде бы правильных словесах ничего на деле не меняется. А оценено и сказано верно — надо спасать русскую нацию. Пока не поздно.